Дневник наблюдений

В сентябре случилось удивительное для меня событие. Мне написали из настоящего издательства и предложили прочитать две готовящиеся к печати книги и написать отзывы. Сказать, что я раздулась от восторга, как жабка – не сказать ничего)))

Я была ужасно воодушевлена. Книги мне действительно прислали. И сегодня я хочу рассказать о той, что уже вышла из печати – это роман Елены Катишонок «Детский альбом. Дневник старородящей матери Ирины Лакшиной»

Отзыв:

Детство – время невероятного развития мозга. Не случайно дети фонтанируют остроумными фразами, неожиданными вопросами и вполне философскими жизненными сентенциями.

«Детский альбом. Дневник старородящей матери Ирины Лакшиной» попытка запечатлеть период того неуемного познания мира, что бывает только в самом юном возрасте, попытка сохранить воду в решете, ведь спустя тридцать, сорок лет у нас, зачастую, остается в памяти лишь то, что было записано.

Катя Лакшина родилась 22 июля 1979 года. Через год и два дня родилась я.

Ирина Лакшина вела дневник, начавшийся с попытки конспектировать Спока в роддоме и оборвавшийся на втором классе старшей дочки. Моя мама тоже записывала мои «мудрости». Лет до 3-х или 4-х. Спустя десятилетия эти записки на клочках, как апокрифы формировали мои представления о зарождении моего сознания. Например, я до сих пор насмешливо объясняю свою любовь к поэзии своим первым серьезным стихотворением в возрасте пяти лет:

Где наш папа Богачев,
Долго так не едет?
Неужели он нашел
Маму там другую?!

Без рифмы, но с подтекстом – всё, как люблю я сегодняшняя!

Елена Катишонок сделала совершенно удивительную вещь – приблизила, как под микроскопом детство двух девочек, позволила рассмотреть его во всех детальках, пропустить через себя, присвоить, если угодно, прожить как свое, только другое. И это замечательный и трогательный опыт.

Вот, казалось бы, ну кто любит слушать про чужих детей? Но оторваться невозможно. И я читаю про пеленки, прикорм, попытки встать, первые слова, болячки, радости и виджу через эту щелку в прошлое - реальность, которую я помню лишь смутно, но суть которой словно впиталась вместе с материнским молоком. Погодки Катя и Аня стали близкими как родные! То же волшебство стеклянных шаров на елке, те же первые игрушки (у меня был не медведь, как у Кати, а ёжик), такие же перепутанные и неправильно услышанные слова, мы росли на одних книжках (хотя конкретно тех перечисленных у меня не было, но это не важно), задавали одинаковые вопросы про маленького Ленина, не любили или любили детские садики (я не любила), имели свое детское мнение о секретарях ЦК…

Кстати, мне запомнился не Черненко, который испортил день рождения Анечки своей смертью, у меня был Андропов – я узнала его в мамином брате и радостно сообщала всем, что к нам приезжал Андропов)))

Дневник Ирины Лакшиной подробный вначале и обрывочный к концу, что естественно, ведь время бежит и отвлекает нас своей суетой, делами, событиями, делая фиксирование настоящего роскошью, на которую все меньше хватает времени. Книга - прекрасная иллюстрация начала восьмидесятых и в тоже время чисто по-человечески трогает своей искренностью, простотой, живостью.

В некотором смысле «Детский альбом» уже анахронизм, ведь с приходом интернета дневники, как жанр бытового письма исчезли, как мне кажется. Куда проще тиснуть заметку в Фейсбук о забавной ситуации или важном событии, чем достать тетрадку, взять ручку и вывести (неуклюжими от клавиатуры пальцами): «7 сентября 2021. Дочитала «Детский альбом» Елены Катишонок…»
---
Спасибо Издательству "Время" за предоставленную возможность)))

Макс Фриш. Опросник.

3. Сколько детей не родилось на свет по вашей воле?

Ни фига себе вопросики! В пору задуматься - не поторопилась ли я с объявлением проекта?! Я то думала будет прикольно. Ну, ладно, почему бы и нет...

Я наслышана о радости родительства и верю, что для многих людей так оно и есть. Но я с юности считала, что не могу гарантировать, что выращу ребенка психически здоровым, адекватным, хорошим и счастливым человеком. Я не так уж адекватна, хороша и счастлива – не честно обрекать ребенка на такую мать. И я очень боялась принести в мир зло.

Сейчас, когда я получила «нежданного ребенка» в виде больной матери, я часто думаю, что, была права. Мне трудно изобразить интерес к ее раскраскам. Неинтересно отвечать на ее вопросы. Раздражает не выполнение моих просьб. Только тут я уже никого не калечу (все покалечено задолго до меня), а если бы так было с ребенком – это было бы совсем ужасно.

Так что мой ответ на столь личный вопрос: все. Все мои гипотетические дети не зачались и не родились по моей воле. 

Хотела рассказать о днерождевой экскурсии.

Гостей мне собирать негде, в кафе не хотелось – родилась идея экскурсии по местам детства и юности, благо, живу я здесь всю жизнь, и ареал обитания в юные годы был не сильно большой.

Собрались у моего старого дома, там, где жила моя мама до недавнего времени.

Сюда вошла история про депутата. Это был конец 90-х. Все бурно обсуждали какие-то местные выборы. Мы тусили с Л. на общей кухне (да, да, я застала такой пережиток советской эпохи), когда выскочил маленький смешной спившийся сосед-инженер Коля Маленький.
- Будете ли вы голосовать? – спросила его коварная Л.
- Не буду, за кого голосовать, все сволочи! – скороговоркой протарахтел сосед
- Как же! – деланно удивилась Л., - а Петтинг? Депутата Петинга вся молодёжь поддерживает! Очень хороший, много пользы приносит, перспективный!
- Как говоришь? Петтинг? Ну, можно, можно, раз хороший

Так и не знаю искал ли потом сосед Петтинга в избирательных списках.

А не вошли еще несколько историй. Одна про соседку тетю Наташу, у которой не было духовки, и она попросила разрешения испечь торт в нашей плите пообещав мне потом кусочек. Было мне лет пять. Вечером я отказывалась ложиться в ожидании обещанного торта. Уснула в слезах. С тех пор питаю инстинктивный скептицизм к обещаниям)))

Другая история была связана с мышами, которые всегда в изобилии водились в старом доме с деревянными перекрытиями. Соседи их ловили и в трехлитровых банках с крышками с дырочками выставляли за дверь, чтобы выбросить утром. А мне было жалко мышей, и я потихоньку, когда никто не видел, их выпускала прямо там же на общей кухне.

Рядом с домом – часовня. Новодел 2004 года, хотя выглядит лет на триста хуже. Мы называли ее за странную архитектуру – Осьминогом В Короне. Стоит она на месте родника «Божья роса». Но то, что сейчас роса, в моем действе носило звучное имя «бассейка» - ледяная родниковая вода собиралась в маленьком рукотворном прудике, поросшем тиной всех оттенков зеленого. Сюда ходили полоскать белье после стирки со всего переулка. На Ивана Купала мимо бассейки было лучше не ходить – дети дежурили с ведрами, бидонами и банками и обливали прохожих.

По этому переулку я ходила в школу десять лет. Здесь однажды пробегала мистическая собака, которая в каком-то сумеречном моем юношеском состоянии казалась мне чем-то иным, и я боялась, что в пустом и мрачном осеннем переулке этот пес заговорит со мной, унося все надежды на нормальную жизнь и открывая дорогу психиатрии. Пес не заговорил. Я была ему благодарна.

Дальше на перекрестке хулиганы отобрали у меня модную ручку с четырьмя стержнями в третьем классе.

Потом задворки кинотеатра, где нас первоклашек заставляли попрыгать, чтобы убедиться, что у нас нет мелочи, которую можно экспроприировать. А в самом кинотеатре принимали в пионеры. И дарили книжечки-абонементы на детское кино.

Трамвайная остановка, где я забыла портфель и уехала, потому что очень любила кататься на трамвае. А еще там всегда скапливались огромные лужи и как-то меня мелкую переносил через них незнакомый мужчина, видевший, как я мечусь и не решаюсь идти по грязной воде.

Школа. Красивое старинное здание, которое всегда хотелось отобрать у образования и отдать музеям. Мои первые писательские, журналистские, театральные опыты – лучшее, что я помню об этом месте.

Дом Л. где в «сенках» лежала огромна медвежья шкура. И мы с Л. сидели за столом и вели важные философские споры, а знакомый юноша задумчиво смотрел в окно, и на вопрос, что он думает по обсуждаемому поводу, меланхолично ответил, что он не думает, а считает кирпичи на стене за окном.

Детская библиотека, ставшая центром моей вселенной на несколько лет и подарившая мне дружбу, любовь и жизненные обстоятельства, сыгравшие важную роль в моем бытие.

Ненавистный Центральный рынок, где, стоя на картонке в закутке надо было раздеваться при посторонних людях, чтобы померить какую-то дешевую жуткую одежду.

И наконец любимый, ныне несуществующий кабак, где моя юность подошла к веселому и пьяному концу. Здесь я болталась каждую молодую пятницу. Сюда я пришла со свежевыбритой головой в день рождения в 28 лет и получила в подарок бюст Ленина с пропиленной в голове дыркой для монеток. Место, бывшее пристанищем, бесконечной говорильней обо всем на свете, театром комедий и мелодрам, подогретых алкоголем.

Я ужасно плохо подготовилась к экскурсии – забыла половину того, что хотела рассказать, рассказала что-то лишнее, а под конец и вовсе замолчала, признавая экскурсионное фиаско.

Так странно. Столько лет уложились в полтора километра пути. Конечно, были и другие локации в те годы, в разных концах города, но это уже совсем другая экскурсия.

Может лет через десять?

А идея неплохая. Попробуйте! Толпа взрослых людей, которая ходит группой в далеко не центральном районе города вызывала недюжий интерес у прохожих)))

Сегодня был первый опыт с сиделкой. Вроде удачный. Во всяком случае я с чистой совестью пробегала три часа в делах и прогулках. Восторг неимоверный. Солнце, ветерок, кофеек и в голове не штробит мысль «А что если мама сейчас…»

В автобусе объявляют: «Следующая остановка – весна!»

И она наступила! Мимо проходящие люди пронесли весть – река пошла!

Вообще, ранняя весна в городе, конечно, ужасна, даже месяц взаперти не заставит меня восхищаться хлябями и топями талого снега вперемешку с приметами цивилизации и отходами собаководства. Но небо и воздух великолепны. Птицы чирикают как заведенные.  Главное, динамика – все течет, идет, журчит, сигналит, матерится, разговаривает.

А люди некрасивы. Я и сама нынче явно не с картин прерафаэлитов, но глаза жаждали прекрасного, а увы. Безобразные шубы и мешковатые пуховики на горожанах сошли вместе со снегом, полез аляповатый одежный мусор демисезонья. Лица прохожих колючи глазами и щетиной, кривы губами, хмуры бровями, обезличены масками. Только восторженный малыш в цветном комбинезоне радостно бороздит просторы бескрайней лужи, а его тихая мама с пластмассовым грузовиком на веревочке робко улыбается его счастью на берегу.

Я сбегала в одно примеченное давным-давно место с граффити. Ничего особо выдающегося, но надо было закрыть гештальт, потом случайно набрела на заповедник подросткового творчества в стенах полуразрушенной домовой арки – узнала много нового. Инстаграм будет на неделю обеспечен фоточками с нелепыми рисунками и сентенциями типа «Боже как я красив», «Жизнь – боль. Не сдохни!», «На все нельзя, я отвечаю можно» и прочими юношескими максимами.

Как много – три часа! И как мало…

Вчера начала читать классную книжку, про городские легенды советских времён. Ну, типа соседей каннибалов, что делают пирожки из детей или про иголки заражённые ВИЧ в трамваях и т.д. Очень прикольно.

Возник вопрос: а у вас были какие-то такие истории в активе? Я, честно говоря, кроме бритвочек в горках, которые бедренные артерии перерезают, когда катаешься - ничего больше не помню. Сибирь все-таки)))

Во Франции, например, в 80-х была легенда, что переводки с Микки Маусом обработаны ЛСД, чтобы подсадить детей на наркотики. В Америке 60-х, был байка про врачей, которые убивают черных подростков, чтобы добыть из них особый интерферон. А в СССР говорили, о красной фотопленки, которая есть у иностранцев, и они фотографируют женщин, а те потом на фотокарточках голые получаются!  😃

Подруга рассказала прелестнейшую историю, что говорили, мол, можно собирать убиенных комаров и сдавать в аптеки и там из них делают мазь от комаров. По-моему огонь!

А вы помните что-то подобное из детства?

Пасмурно. Влажные рисовые хлопья из пухлых туч липнут к одежде. Пустая набережная с одинокими плакатами о запрете купания. Таксист фотографирует машину на продажу. На территории белой штукатуренной церкви красуется детская площадка с крестами и куполами.
Хочется все запомнить и представить, что когда-нибудь я уеду из этого города.
#ни_дня_без_строчки